Многие с детства знают, кем они хотят стать, я же наоборот – твердо знала, кем ни за что не буду. Профессия врача пугала меня масштабами ответственности. Одно дело «накосячить», если ты журналист, – ну оштрафуют, в суд подадут, но при любом исходе все останутся живы. Другое – если ты врач, тем более хирург, цена ошибки здесь – чье-то здоровье или жизнь.
Готовлюсь к худшему
Получив редакционное задание подготовить материал к Дню медицинского работника, со смешанными чувствами отправляюсь в путь-дорогу. На новое «место службы» меня провожают «добрые» коллеги: «Не бойся! Хирурги люди чуткие: в нужный момент всегда подставят скальпель», «Возьми с собой ватку с нашатырем», «Помни, из плохих хирургов получаются хорошие патологоанатомы».
Как десант я высадилась на третьем этаже республиканской поликлиники. В попытке мимикрировать среди медработников переодеваюсь в белый халат и мгновенно получаю +100 к уверенности и спокойствию. Магия, не иначе…
Давайте честно: кто из нас хоть раз задумывался о том, через что приходится проходить любому доктору за день? Чтобы получить ответ на этот вопрос, я «приклеилась» к хирургу Дмитрию Медведенко в качестве бесполезного довеска.
В ходе короткой беседы узнала, что он поступил в Амурскую государственную медицинскую академию, но после 4 курса перевелся в Томский военный медицинский институт, который и окончил «когда-то давно». Общий трудовой стаж составляет 17 лет.
С ходу провоцирую: «Какие, на ваш взгляд, существуют проблемы в сфере здравоохранения?»
– Всё, что нужно для оказания помощи пациентам, у нас имеется, – невозмутимо отвечает мой наставник. – Главное – любить свою работу, людей, постоянно быть готовым учиться и отдавать свое время, силы. Но на другой чаше весов – гигантское удовольствие от результата. Да, деньги всем нужны, но тот, кому хирургия да и вообще медицина интересны, всё равно придёт и будет работать.
Кстати, удачность собственного слияния со средой проверить оказалось несложно. Все люди в белых халатах в пределах любого медучреждения воспринимаются пациентами как те, кто просто обязан им помочь. Заходя в кабинет, они не замечали подвоха и протягивали мне страховой полис, амбулаторную карту, жаловались на здоровье, делились результатами анализов. Я смотрела на них, инстинктивно порываясь успокоить и настроить на лучшее, но меня останавливала нехватка фоновых знаний о мире. Проще говоря: а чем я могу им помочь?
Доктор, у меня это…
Прием у Дмитрия Медведенко начинается в 11.00, но приходит он намного раньше: бумажную работу ведь никто не отменял.
Но вот коридор заполняется пациентами, и наш разговор приходится прервать. В основном люди жаловались на боли в ногах, спине, животе. Но были и те, кому необходимо продлить лист нетрудоспособности, получить направление на анализы, или просто настроенные на «поговорить».
…Стук в дверь. В кабинет заглядывает нетерпеливый мужчина с кучей обследований и справок.
– Здравствуйте, можно?
– Конечно. Что беспокоит?
– Пять лет назад меня прооперировали, а потом у меня… (дальше – большой поток информации). Вот, – мужчина поднимает рубашку и с явным удовольствием демонстрирует свой живот, – посмотрите.
Дмитрий Викторович изучает медицинскую документацию, напоминает пациенту, что у него есть и другие проблемы со здоровьем, которые, на его взгляд, требуют более пристального внимания и решения, рекомендует соблюдать диету и сделать дополнительные обследования. Лишь после этого, убеждает врач, можно говорить о хирургическом вмешательстве.
Больной, видимо, рассчитывавший на сиюминутное решение всех его проблем, которые копились несколько лет, очень расстроился. И тут же заговорщицким тоном поведал нам свою историю с указанием фамилий действующих лиц – вышло не хуже, чем у Конан Дойля. Оказывается, он уже побывал на приеме практически у каждого городского врача и твёрдо верит в то, что окружающие состоят в сговоре против него. Мужчина не хочет ничего слышать, он лишь громко требует от доктора содействия в разоблачении всех и вся с последующим привлечением их к ответственности.
Дмитрию Викторовичу приходится продлить прием, уделив больному еще полчаса.
Когда за пациентом все же закрылась дверь, доктор, разведя руками, признался, что старается не обращать на негатив внимания: бывает и такое, все люди разные. Думаю про себя, что при такой работе недолго и свихнуться, если не обладать здоровым чувством юмора. И да, я бы так не смогла: невозмутимость, по всей вероятности, вырабатывается какими-то секретными тренировками.
Следующей в кабинет зашла женщина лет шестидесяти, у которой дела тоже не очень.
– Ну-с, рассказывайте.
По словам пациентки, после перенесенного коронавируса ее стали беспокоить боли в ногах и отеки. Медведенко задает множество вопросов в отношении проблем со здоровьем, проводит осмотр. Хирург настоятельно рекомендует пройти дополнительные обследования и консультации других специалистов и, конечно, дает рекомендации по лечению, чтобы такая оказия больше не повторялась.
Дверь снова открылась. Раз без стука – значит, свои.
– Доктор, в перевязочную.
Дмитрий Викторович спешно идет в соседний кабинет, где его уже ждет пациентка. Перелом правой руки, многочисленные швы – последствие неудачного падения. Хирург следит за тем, как делается перевязка и подробно расспрашивает пациентку о ее состоянии.
Женщину сменила девушка лет 28-ми. Выяснилось, что никакой патологии нет. Прогноз хороший, но необходимо показаться гастроэнтерологу.
Следующей была снова женщина. Красивая и молодая. Опять буря мыслей. Что с ней? Выясняется, что абсцесс подмышечной области. Надеялась, само пройдет, в итоге сил больше нет, спасайте. И тут я понимаю, что мне придется опять идти в перевязочную. О нет! Как я хотела избежать этого – не передать словами! Но назвалась груздем – полезай в кузов.
Итак, мы на месте. Здесь все уже готово: инструменты, бинты, обезболивающие. У врача вокруг глаз появляются морщинки, значит, пора начинать. Движения рук точные, уверенные, я бы сказала, виртуозные. Когда показалась кровь, я ощутила себя камикадзе, падающим в пропасть на подбитом самолете. В полуобморочном состоянии пячусь к стенке, пытаясь слиться с ландшафтом. Пять минут даже для меня тянулись долго, а для пациентки они наверняка превратились в вечность. Но нужно отдать женщине должное – держалась она стоически.
…Высунув нос в коридор, я увидела у нашего кабинета двоих «клиентов».
– А там не много больных, – решила я обрадовать Дмитрия Викторовича.
– Сегодня относительно спокойный день – всего записано 12 человек, ну и без талонов приходит примерно столько же. Каждого нужно выслушать, осмотреть, ответить на вопросы, сделать записи в карточку, назначить лечение и, если требуется, допобследование. Ну и перевязки, экстренные операции… – «успокоил» меня врач.
Действительно, поток не уменьшается, одни пациенты сменяют других. Промелькнула мысль: зря мы говорим, что врачи «постоянно чаи гоняют», что-то незаметно. Ко всему прочему небольшой кабинет проветривается слабо, и в жару пот льет в три ручья. Вывод: медработники должны быть физически и морально подготовленными, обладать жаро- и стрессоустойчивостью. Ну разве это про меня?!
– На что жалуетесь? – обращается доктор к следующей барышне.
– Мне больничный продлить. Еще и шея беспокоит – остеохондроз.
Дмитрий Викторович уточняет, какие лекарства принимает пациентка. Напоминает ей о продолжении лечения и о дате следующего визита.
Ох, нелегкая это работа…
Часы показывали начало второго, а я всё чаще задумывалась о том, как хорошо, что я стала журналистом. Вот писать о том, как врачи работают, мне нравится, а самой работать в больнице… Всё-таки для этого нужно призвание.
– А сами вы какие операции предпочитаете делать? – интересуюсь я.
– Для меня каждый случай уникален. Операция приносит удовлетворение доктору тогда, когда видишь, что все сделано правильно и человек, который тебе доверился, выздоравливает. Поэтому стараюсь вести больного с момента, как взял его на операционный стол, и до полного выздоровления. Так, чтобы в итоге было ясно: этот человек поправился, и ты прошёл этот путь с ним вместе. Для меня это важно.
– Как часто вы слышите слова благодарности от пациентов?
– Не редко. Я стараюсь разговаривать с людьми, слово – оно, знаете ли, тоже лечит. Иногда просто пошутишь, больной улыбнется – уже хорошо.
Следующий в очереди за здоровьем – пожилой мужчина. Ему нужны направления на анализы для плановой госпитализации. Я, конечно, очень начинающая медсестра, но искренне недоумевала, почему этим занимается не терапевт. Осмотр, пальпация, запись в карте, необходимые бумаги – «добро» получено, удачной операции…
Прием продолжается.
– Разгонять надо всю администрацию города! – размахивая рукой, как шашкой, в кабинет влетела женщина среднего возраста. – Поголовно! Если куча ходящих по тамошним коридорам чиновников не в состоянии держать дороги в порядке, их надо выгонять!
В доказательство своих слов пациентка уверенно предъявляет нашему взору гипс на другой руке. Все из-за плохого асфальта, утверждает она. Просит открыть больничный. Врач объясняет, что ей нужно к травматологу. Тогда женщина неожиданно вспоминает, что ко всему прочему у нее болит левая стопа, а анализы она считает излишними. Хирург отправляет ее на рентген – необходимо исключить перелом плюсневой кости.
– Следующий, проходите!
…Признаюсь: я не смогла досидеть до конца рабочего дня и позорно бежала из кабинета хирурга. Когда вернулась в родную редакцию, казалось, что я как минимум вскопала соток 20 лопатой – была выжата и морально, и физически. А мой наставник в это время всё ещё принимал пациентов. Выслушивал жалобы, претензии, требования, при этом улыбаясь и находя для каждого нужные слова. И так каждый день…
В преддверии Дня медицинского работника коллектив «Звезды Алтая» от души поздравляет всех причастных с этим праздником. На самом деле все мы ценим врачей, медсестер и санитаров. И понимаем: без вас нам никуда. Спасибо!
Татьяна РУССКИХ
Фото Владимира Сухова
