В «Словаре русского языка» под редакцией С.И. Ожегова значение слова «газета» определяется как «периодическое издание в виде больших листов, обычно ежедневное, посвященное событиям общественно-политической жизни». Все это так, но не менее верным кажется и мнение В.И. Даля. В его знаменитом «Толковом словаре живого великорусского языка» «газета» определяется как «денник, временник, ведомости». Слова эти, может быть, и устарели несколько, но если вдуматься, то они совершенно точно передают суть явления.
Разумеется, не все факты и события, послужившие материалом для газеты, станут достоянием истории. Время расставит их по своим местам, отделит главные от второстепенных, обобщит, отсеет лишнее, но всегда газеты могут помочь нам воскресить прошлое, наполнить скупые скрижали истории жизнью давно прошедших дней. Прежде всего дадут правдивую информацию о том, что, когда и где случилось, ведь часто газета – первый свидетель, иногда единственный, особенно прошлых событий, или – первый отклик на них.
Так, если до 1922 года более или менее достоверные сведения о жизни Горного Алтая можно было получить главным образом из газет «Советская Сибирь» (Новосибирск), «Красный Алтай» (Барнаул) и изредка из центральных, то с рождением местных газет появилась подлинная летопись жизни области, в которой нашли отражение яркие конкретные факты и события, показывающие, как в отдаленном и отсталом горном крае утверждалась новая жизнь, как под ее преобразующим воздействием происходил процесс рождения человека новой социалистической формации.
Вот только несколько примеров, возможно не столь существенных, зато показательных, типично газетных. Так, только в газете мы можем прочитать сейчас, что 22 сентября 1923 года в Кош-Агаче произошло землетрясение и «началось оно сильным подземным гулом, за которым последовал продолжительный толчок, весьма сильный, постройки тряслись», что впервые праздник 8 Марта в Горном Алтае отметили в 1923 году. «В народном доме, – сообщает газета, – состоялось торжественное заседание в присутствии 300 женщин из самых глухих уголков, верст за 150…»
Осенью 1924 года в Улале (Горно-Алтайске) организовалось первое кооперативно-промысловое товарищество по электрификации области под названием «Завет Ильича». «К Новому году есть надежда пустить энергию по всем улицам и домам Улалы, причем на главной улице будет установлено несколько больших уличных фонарей», – с гордостью информировала газета «Ойротский край», прародительница нынешней «Звезды Алтая».
1925 год. В июле в Улале были открыты первые ясли, а в начале августа на базарной площади – первый книжный магазин Сибкрайиздата. В сентябре состоялась первая художественная выставка, а областной краеведческий музей переехал из Кызыл-Озека, где он занимал помещение бывшего монастыря, в Улалу. Летом впервые в селах области появилась кинопередвижка, а в небе – первый самолет…
1926 год. Устанавливается телефонная связь Улала – Бийск, в горах Алтая появился первый трактор «Фордзон».
Сотни и тысячи подобных сведений дают нам областные газеты, день за днем запечатлевшие на своих страницах шаги эпохи. Но это только одна сторона дела. Велика революционизирующая роль самих газет в становлении и утверждении новой жизни, когда, по словам В.И. Ленина, газета была поистине не только коллективным пропагандистом и агитатором, но и организатором.
Их появления в селах области ожидали с большим нетерпением. Везде создавались кружки «Друзья газеты», боевым лозунгом которых было «Ойротский край» – в каждую избу!».
Конечно, сейчас первые газеты выглядят наивными, декларативными, даже малограмотными, редок в них еще и местный материал. Но не забудем, что к 1922 году почти 94 процента населения области было неграмотным, в газетах почти не было своих сотрудников и лишь при помощи внештатных селькоров и рабкоров – многие из которых едва окончили ликбез – они в какой-то мере могли отражать жизнь на местах, выполняя тем самым ленинский наказ быть «поближе к жизни, уделять побольше внимания тому, как рабочая и крестьянская масса на деле строит нечто новое в своей будничной жизни».
Редакция в те годы состояла из редактора, секретаря и наборщиков. Именно такое отсутствие профессиональных кадров и определяло относительную слабость областной периодики 20-х годов. Известная советская журналистка Зинаида Рихтер, побывавшая на Алтае в 1927 году, отмечала: «Среди областной партийной молодежи есть люди, имеющие склонность к писательству, но они завалены работой…» Для того чтобы приблизить газету к читателю, предпринимались даже такие мероприятия, как выезд редакции в села области. «С 22 по 26 июня 1925 года, – писала «Советская Сибирь», – походная типография с двумя наборщиками и редактором «Ойротского края» Хохловым находилась в Чемале… Набор и печать велись на глазах зрителей».
Особым спросом пользовалась газета на родном языке. Вот как описывал встречу местным населением газеты «Кызыл Ойрот» (первое название современной «Алтайдын Чолмоны» М. Филатов: «…В сельсовете алтаец забирает газету и несется в свое урочище, прочитывая ее всем по пути встречающимся. Двигается дальше. Газету у него забирает другой и двигается в свое урочище, где также прочитывает и отдает другому.
Так эта газета в день перебывала в нескольких руках. Алтайцы очень внимательно читают газету, а слушатели серьезно слушают. Через «Кызыл Ойрот» они видят все, что творится на земном шаре, а также что делается в их родном Алтае. Алтайцы с полученным номером газеты обращаются осторожно, наказывая друг другу ее не порвать и не помять…»
Уже давно по достоинству оценена роль газеты в становлении национальной алтайской литературы, без преувеличения можно сказать, что она была ее колыбелью. Но газета готовила и будущих потребителей этой литературы, ее читателей, просвещала их, обогащала кругозор, привлекала к общественной жизни. Очень красноречиво свидетельствует об этом небольшая статья в сибирском журнале «Настоящее» за 1928 год. «У ойротов есть своя газета, но почти нет грамотных людей, которые могли бы читать эту газету, – писал ее безымянный автор, – поэтому, когда «Кызыл Ойрот» получается на кочевке, подписчики сажают на коня нарочного и едут в село за русским грамотным человеком, если таковой имеется. Он часто не знает по-алтайски, но так как шрифт в газете русский, то он все-таки читает, делая неправильные ударения, искажая слова. Кочевники сидят вокруг и обсуждают каждую фразу, как ее следует понимать… Так прочитывается вся газета. Буквально от строчки до строчки. Прочитывается даже то, что мы, люди, привыкшие к газетам, совсем не читаем. Например, выходные данные с адресом и телефоном редакции, условием приема рукописей и т.д.
Причем все это также обсуждается, а люди наиболее бывалые объясняют другим смысл разных понятий, упоминаемых там, таких, скажем, как «телефон». После каждого такого чтения в мозгу алтайца происходит действительно революционная ломка старых представлений…»
Так начинались наши газеты.
В. ЭДОКОВ
