Здесь инструменты музыкальные соседствуют с инструментами строительными. Здесь у многих предметов есть имена. Здесь сложно не заметить численное преимущество домовых над жильцами. Здесь крыша, словно шахматная доска, а потолок, как березовая роща. Здесь гостю не предложат пакетированный чай, а заварят травяной сбор из того, что выросло на участке. Здесь применены уникальные технологии при строительстве и отделке. Здесь всё пропитано энергией взаимопомощи и неравнодушия. “В этом доме тепло”… Мы в гостях у Ирины Орищенко, а это строчка из ее песни. Лейтмотивы нашей беседы – дом, который героиня строит собственноручно, с божьей и дружеской помощью, и творчество. Отсюда и заголовок.
Самая крутая
Ирина Валентиновна Орищенко в представлении не нуждается. Но дабы подстраховаться, напомню: это бард, известный далеко за пределами нашей республики. Повод для интервью более чем весомый – не так давно автор-исполнитель узнала, что стала обладателем гран-при крупного международного фестиваля. Конкурс называется “Вместе в XXI век” и проходит в столице Болгарии Софии. В нынешнем году под натиском коронавирусной инфекции мероприятие вынуждено было отступить в онлайн, что и позволило Ирине Валентиновне поучаствовать в нем, не покидая пределов не только России – стен своего дома. На вопрос, смогла ли бы она поехать, если бы было нужно, ответила категорично и не раздумывая: “Конечно, нет”. А так… “Отправила заявку и забыла. Занялась делами. И вот в начале октября приходит диплом участника. Я расслабилась и даже не огорчилась. Участники были со всей Земли. Что претендовать-то? А буквально три дня назад получаю письмо: “Поздравляем вас с большой победой – гран-при фестиваля. ” Я в шоке. Огромное количество самых разных номинаций – от танцевальных, песенных, театральных до фотографического и прикладного искусства, претенденты со всех континентов кроме Австралии! Представляете?! Получается: я самая крутая что ли?” – рассуждает собеседница, еще не успев свыкнуться с мыслью, что одержала самую крупную победу (а их было немало) в своей жизни.
Шоколадно-яичное детство
В это же время угощает нас ароматным травяным чаем, и вслед за рекомендациями попробовать пирожное повествование смещается в плоскость воспоминаний детства. “Я не люблю сладкое. Вернее, вкус мне нравится, но это не мое. У меня детство сладкое было. Я родилась в Ленинграде. Мама работала крановщицей. Она меня под мышку – и в Кронштадт. И четыре года я прожила в Кронштадте на шоколаде и яйцах. Там спецпаек: шоколад, табак, спирт. Табак, спирт – понятно, в широком потреблении. Шоколад ели не все. И несли мне его килограммами. Я выросла на шоколаде. А яйца… Мама уходила на работу, бывало, в две смены, и покупала мне пару десятков. К четырем годам я уже во всех видах яйца готовила вплоть до гоголя-моголя (мое любимое блюдо было)” – с таким интересным началом могло ли быть заурядное продолжение?
Дальше – постижение азов географии наиболее доходчивым и эффективным способом, когда сама жизнь выступает в роли учителя. Ташкент, который мама поехала отстраивать после землетрясения, Самарканд, Коканд, Бухара, Нефтеюганск, Ханты-Мансийск, Тюмень. На последней станции довольно длительная остановка – обучение на физкультурном отделении, замужество, рождение сына. Но длительная остановка – не тупик, поэтому поезд судьбы уже мчит нашу героиню дальше, в Казахстан, а оттуда в Иркутск… Но тут в пору читателю дернуть стоп-кран и послушать, что об этом периоде рассказывает сама Ирина Валентиновна:
– Я оказалась в ситуации, когда лишилась жилья, работы, сына. Один, как оказалось, непорядочный человек предложил мне спонсорскую помощь для развития творчества, дал денег на самолет… А я доверчивая. В один день, без отработки меня уволили с работы и были счастливы за меня, потому что очень хорошо относились, выписали из общежития… Всё это сразу заняли, конечно, – и рабочее место, и общежитие. Прилетела в Иркутск. Полтора месяца прожила на чае и хлебе по одной простой причине: спонсорство предполагалось далеко не в первую очередь… Этот товарищ потерялся, спрятался от меня. Я жила на какой-то квартире, которую он мне снял. Там был телевизор, и я увидела, что в городе открывается ТЮЗ. Пошла туда, заметила ребят с гитарами, они меня вывели на туристов, бардов, которые сделали мне три шляпных сбора. И люди накидали мне на дорогу до Саяногорска, где проходил фестиваль, на который у меня было приглашение. Шесть лет после этого я промоталась по России. Раз в полгода ездила в Зыряновск повидаться с сыном, который жил с моей свекровью (отправила его туда на каникулы, когда полетела в Иркутск, думала, заберу, как устроюсь).
Дом, который построил мир
Наверное, именно тогда Ирина убедилась в верности правила: не имей сто рублей, а имей 100 друзей. Неравнодушные люди не позволили оказаться на улице – пристраивали, “передавая друг другу”, как выразилась сама рассказчица. Так и повелось. Когда стала приезжать на Алтай (впервые это случилось в 1996 году), новые друзья свели с ректором ГАГУ и родился клуб авторской песни “Домовой”, помогли с жильём. Потом бывший мэр республиканской столицы дал добро на открытие городского клуба авторской песни “Маяк” (для более широкой аудитории), он существует до сих пор, 9 лет назад удалось получить и участок под строительство. Начался период возведения этого удивительного дома, в котором мы записываем интервью. И тут Ирина Валентиновна ощутила поддержку людей буквально со всего мира. Приятели из Питера создали в соцсетях группы “Дом другу”. Помощь, от денег до рабочих рук и стройматериалов, потянулась отовсюду. Самой будущей хозяйке сидеть без дела тоже не приходилось – вместе с сыном, приезжавшим в летний период на две – три недели, складывала стены по технологии “глиночурка”, с подругой из Казахстана сваривала отопление, проводила воду, тянула электричество, с мурманчанами
копала ямы под септик и так далее. Сама сделала входную дверь, поставила туалет на участке, сделала покрытие по технологии “крафт-пол”, проще – бумажный пол, в одной из комнат… Накануне нашей встречи закончила монтаж стеллажа в котельной и останавливаться на достигнутом не собирается, да дом и не позволит – нужно делать мебель для кухни, стены и потолки во второй комнате, межкомнатные перегородки и много ещё чего. Правда, как завершать строительство на минимальную пенсию, пока непонятно, но то, что это рано или поздно случится, сомневаться не приходится.
Двойной Телец
– Я двойной Телец (Телец и Бык), упёртость у меня очень большая. Правда, через людей я не перешагиваю, достигаю цели своим путем. Научилась и принимать, и оказывать помощь. Так же с советами. Не сразу всё пришло…Сейчас мне эта упёртость помогает, раньше больше мешала. Я не умела прислушиваться. Потом переросла, повзрослела. Где-то после 30. А после 35 научилась говорить “нет”. Сначала было тяжело. Мы же боимся обидеть… Такое ложное представление, что ранишь человека, если скажешь своё мнение. На самом деле это не так. Сразу отсеялись ненужные люди. Сами. Остались самые-самые, которые верят в меня, ценят, что я прямолинейная. Научилась и компромиссам. И это помогает мне в жизни. Все знают, что я за душой ничего темного не держу. Недавно родила такую фразу: “У меня своего веса хватает, зачем ещё камни за пазухой таскать?”
“Вы осознанно шли на строительство дома своими руками или так получилось?” – спрашиваю. И получаю лаконичный ответ: “А у меня выхода не было”. И про Алтай похоже. “Что вы почувствовали, когда впервые приехали сюда? Сразу ли полюбили это место?” – “Юля, я здесь живу! Это результат.” – “Навсегда?” – “Я тут построила дом. Это о чем-то говорит?” Безусловно.
Три аккоррда
И под занавес – о творчестве, тем более, вначале я обозначила его, как одну из центральных тем.
– О! Это с детства, – отвечает на вопрос о датировке появления творчества в своей жизни Ирина Орищенко. – Первое стихотворение написала в четвертом классе: “За что я люблю дедушку Ленина” (была такая тема сочинения), его читали при всём классе. А первая песня появилась в седьмом – про Александра Матросова. Сначала это тоже было сочинение (я все сочинения на свободную тематику в 7- 8 классах писала в стихах). Про Матросова потому, что в детстве зачитывалась военными книжками про героев. Всё представляла, как бы я себя повела в подобной ситуации. Конечно, я была бы героем. Конечно! Я плакала над историями о пионерах-героях… Читала при свечках, при фонариках – книгоглотом была жутким. Всё свободное время – книга. А потом в руки попала гитара, и они стали чередоваться – книга, гитара, книга, гитара.
Этот инструмент наша героиня, можно сказать, взяла приступом. “Три аккорда пацаны показали в седьмом классе на баррэ”. – “Это вся ваша база?” – “Почему же вся? Раньше ансамбли были вокально-инструментальные. Я бегала смотрела, что они там руками делали. Приходила домой и повторяла. Гриф гитары за месяц освоила. До этого на слух на баяне играла, подбирала мелодии. После восьмого класса я попала в Ханты-Мансийск. Там ко мне подошли ребята: “Хочешь у нас в ансамбле играть?” – “Хочу”. – “Функции знаешь?” – “Это что такое?” – “Понятно. За три дня освоишь – возьмем”. Написали мне, я выучила за два дня и пропела в этом ансамбле два года, была и гитаристом, и солистом. Репертуар Пугачевой просто с телевизора снимала. Концерт заканчивался, я восстанавливала текст, брала гитару и на следующий день несла песню в ансамбль.
Переходим к разговору о первой гитаре:
– Когда пацаны показали мне три аккорда, я сказала маме, что мне нужна гитара. “Тебе что, этой коробки мало?” – “Не буду на баяне играть, пока не достанешь гитару”. Мама взяла инструмент на прокат, на месяц. Время было ограниченно, и за этот месяц я ее освоила. Причем мне показали “Крутится, вертится шар голубой” на трех аккордах. И вот мама на работу собирается, а я – чёсом: “Крутится, вертится шар голубой…” Уходит, я достаю свои песенники и начинаю подбирать. Смотрю – мама возвращается. Я опять – “Крутится, вертится шар голубой…” Она: “Да ничего у тебя не получится! Ты дальше трех аккордов не идешь…” А мне как-то не хотелось ей показывать, что я могу. Это было в августе, а ближе к зиме в нашем интернате был концерт. Она пришла и увидела, что я пою под гитару. Стала мне всякие вырезки из газет собирать, а потом где-то достала гитару.
Первый более или менее приличный инструмент у меня появился, когда я в Зыряновске в школе работала. Мне тогда премию дали “За мужество”. Такой случай был: я ехала домой в автобусе. И там пьяный мужичок с ножом на женщину полез. Ну, я ему руку и заломила, обезоружила. Вызвали милицию. Я попросила: “Пожалуйста, только нигде ничего не говорите!” Они взяли – и в ГорОНО бумагу прислали, ГорОНО мне выделил премию 35 рублей. Мы тогда поехали с концертами, и в одном из магазинов я увидела гитару за эту цену. Крутую по тем временам, с капроновыми струнами, в Зыряновске ни у кого таких не было. А я про награду ещё не знала. Начальник отдела культуры, которая тоже была в магазине, говорит: “Что ты думаешь? Бери! Я тебе денег займу.” – “В смысле? Я не буду занимать”… – “Бери! Тебе премию выписали!” – “За что?” – “За мужество.” – “За какое мужество?” – я и забыла о том случае.
И еще – вырванный из контекста, но очень значимый фрагмент беседы:
– Я неплохо делаю своё дело. Творческое. Бог дал мне возможность писать песни и стихи и дарить их людям. И счастлива, когда мне пишут: “Ваши песни изменили мою жизнь, помогли мне выстоять”. Очень много таких отзывов. Говорят, у меня позитивные песни. Они могут быть грустными, но финалы, как правило, дарят надежду. Я не знаю, почему так происходит, просто складывается. Скорее всего, потому что я – оптимист.
К сожалению, опубликовать интервью целиком у нас нет возможности. Что ж, будет повод встретиться еще. К тому же очень уж любопытно понаблюдать за дальнейшим развитием дома, дома творчества Ирины Орищенко.
Юлия Цайтлер
