Накануне Нового года в редакцию обратился Василий Николаевич Такин. Пришел с историей о том, как он съездил в Тверь на могилу своего деда, с декабря 1941 года считавшегося пропавшим без вести, и со словами благодарности в адрес главы республики Александра Бердникова за материальную поддержку.
Вот что он рассказал:
– Мой дед Иван Дмитриевич Такин родился и жил в Сайдысе. Был коммунистом. После учебы его отправили в Эликманарский район, где он работал в райисполкоме. В 1936 – 1937 годах был главой Бешпельтирского сельского поселения. Потом его отправили в Кош-Агач – директором промкомбината. У деда была бронь. Когда началась война, он еще работал. А в октябре 1941-го от брони отказался и ушел добровольцем на фронт. Там и потерялся, пропал без вести.
Почти сразу это произошло, в первой половине декабря 1941 года. Бумаг никаких не было, но родным сказали, что деда больше нет в живых. Из нашего Бешпельтира один товарищ вместе с ним воевал, Самачи Ебичеков. Он был неграмотным и не знал, где они были. Утром перед боем земляки попрощались – неизвестно ведь, встретятся или нет. Самачи не мог сказать, что за река была большая, как назывался сосновый бор. Рассказывал только, что, когда началась бомбежка, самолетов летело столько, что неба было не видать, как людей разрывало, осколками насквозь протыкало… Самачи живой остался, а мой дед погиб.
И лишь в юбилейный год 70-летия Великой Победы нам удалось отыскать следы нашего деда через Интернет. Оказывается, произошел этот страшный бой за город Тверь. Там наш дед и похоронен в братской могиле – в большой воронке.
Как рассказал Василий Николаевич, у его деда было трое детей: сыновья Алексей и Николай, дочь Тамара. Так вышло, что из самых близких родственников съездить к месту гибели солдата получилось лишь у него, внука. Обратились за поддержкой к главе республике, он выделил 50 тысяч рублей.
Василий Николаевич накануне 9 мая 2015 года полетел в Тверь через Москву и был приятно удивлен, что на столичном вокзале работали волонтеры, помогали сориентироваться пассажирам, решали какие-то вопросы. В Твери волонтеров не было, но к нему с большим пониманием отнеслись сотрудники железнодорожного вокзала: бесплатно разместили в гостинице, объяснили, как лучше добраться до мемориального комплекса. С таким же пониманием к нему отнеслись и таксисты – захоронение находится в 10 километрах от города, в сосновом бору, куда не ходит регулярный транспорт.
– Там организовано постоянное дежурство участковых. Именно сотрудник полиции рассказал мне, как все происходило. Рванула бомба, осталась воронка. Тех погибших, которые лежали неподалеку, собрали и захоронили в этой воронке, их документы сдали в штаб. До 1943 года на этом же месте хоронили умерших в госпитале солдат. А настоящий мемориал сделали уже после войны. Там почти целая сибирская часть полегла, сибиряки освобождали центр города, железнодорожный вокзал, сосновый бор. По традиции я привез туда нашей земли и оттуда земли привез.
Я хочу, чтобы люди знали: мой дед не предатель! Он погиб с оружием в руках! Был коммунистом, отказался от брони, оставил троих детей, хлебное место и ушел на фронт. Дети его кое-как выучились без поддержки в трудные годы, но все стали честными и хорошими людьми. Сын его Алексей всю жизнь служил в авиации. Мой отец Николай был колхозником. Моя тетя Тамара сейчас проживает в Кызыл-Озеке. Мой отец служил. Дядька служил. Я служил. И мои дети служили. Мы не хитрим! 
Записала Наталья Антюфьева
