По первоисточникам и архивным материалам
Образ Аргымая Кульджина ассоциируется с Горным Алтаем конца 19 – начала 20 веков, с тем временем, когда происходили судьбоносные события в царской России, а потом в молодой Советской стране. Считаю, тот огромный след, который оставил после себя Аргымай Кульджин, недостаточно оценен, так как до сих пор в Республике Алтай нет достойного памятника этому человеку. Его имя связано не только с предпринимательской и просветительской, но и с политической деятельностью. Во многих сферах Аргымай был первопроходцем, внедрял все новое, передовое, то, что уже было в России, но в Горном Алтае еще не получило распространения.
«В 1897 году Аргымай Кульджин, самостоятельно научившийся русской и монгольской грамоте, в урочище Усть-Кеньга построил школу в два этажа» – пишет С.П. Швецов. Далее – что «в маральнике братьев Кульджиных содержалось 27 взрослых и семь молодых маралов и что хозяева имели многотысячные табуны лошадей, стада крупнорогатого и мелкого скота. У Манди и Аргымая Кульджиных «пастухи-табунщики (годовые) получали по четыре рубля в месяц, пастухи для рогатого скота нанимались на полугодие и получают за сезон по 30 копеек с головы скота. Еще они обыкновенно получали по 20 пудов ячменя и двух лошадей «под езду»… кроме того, еще часть скота паслось под наблюдением самих хозяев». Пастухи довольно быстро богатели, так как вместо жалования брали за свой труд скот и пасли с хозяйским». (С.П. Швецов «Горный Алтай и его население». 1900). Аргымай не только построил школу, но и продумал, как детям из дальних и труднодоступных урочищ добираться до нее, обеспечил их всем необходимым.
«Отличается Аргымай своей просвещенностью. До революции он строил школы и даже находился под судом за то, что делал это без ведома Миссии, причем лишь путем взятки чиновникам он от этого суда отделался» – пишет Л.П. Мамет, посетивший в 1928 году Горный Алтай. «Что Аргымай был руководителем бурханизма, нет документальных доказательств, но косвенные свидетельства имеются. Характерно, что во всех политических выступлениях 1904 – 1907 годов Аргымай играл выдающуюся роль. Трагические события 1904 года в долине Теренг не ликвидировали бурханизм, алтайцы по- прежнему тайно его придерживались. Чета Челпанова и других, просидевших около двух лет в тюрьме, в мае 1906-го оправдали. Их защитниками были столичные адвокаты, а экспертом выступил Д.А. Клеменец – этнограф, перед которым стояла задача доказать политическую невиновность Чета Челпанова и что руководил Чет чисто религиозным движением. Возможно, именно в это время, Клеменцу как этнографу Аргымай подарил комплекты мужской и женской национальной алтайской одежды, которые, Клеменец потом передал Русскому этнографическому музею. Эти экспонаты в 2017 году были выставлены в нашем Национальном музее им. Анохина в сопровождении видеороликов.
«Старший брат Аргымая Манди делал попытки, ссылаясь на манифест 17 октября 1905-го, легализовать бурханистское движение. Ночью 13 мая 1907 года по инициативе Аргымая и Манди Кульджиных в Усть-Кане состоялось тайное собрание бурханистов. Испытывая притеснения начальства, алтайцы обсуждали подачу общего прошения на имя пристава 5-го стана Бийского уезда, чтобы тот походатайствовал за законное утверждение новой веры и исповедования». Написанное 15 мая 1907 года прошение от имени 512 человек оплатил Аргымай своему служащему Каньшину. («Ойротия», авт. Л.П. Мамет. 1930).
«В урочище Теньга имеются молитвенный дом (православный), построенный на средства Аргымая Кульджина, и школа грамоты» – из Архива РА. По этому поводу еще в 1901 году Алтайская православная миссия в своем отчете отметила, что Манди и Аргымай Кульджины желают построить молитвенный дом. Жители Теньги и в настоящее время им бережно пользуются.
Манди ездил на торжество по случаю коронации Императора Николая II (1896). В Государственном архиве Томской области есть свидетельства, что Манжи Кульджин был уполномочен по выборам в Первую Государственную Думу от 7-й Алтайской дючины в феврале – марте 1906 года. А Аргымай состоял в числе делегированных в июне 1908-го в Петербург к министру Двора с ходатайством по вопросу землепользования. Вернулись, правда, тогда, не получив конкретного ответа.
По документам республиканского архива, в 1912 году у Аргымая имелось значительное количество скота – до 10000 голов, конный завод. Кульджин первым начал сеять хлеб, несмотря на неблагоприятные условия лета 1912-го (холода, ранний снег), и получил урожай! Это послужило примером другим.
Для улучшения породы лошадей братья ездили в Англию, были в Петербурге, поставляли лошадей для нужд царской армии, также разводили крупнорогатый скот – как молочный и товарный. Их хозяйства славились сливочным маслом, мясом быков. За славой и успехами – многолетний кропотливый, тяжелый труд… Да, он привлекал бедных, а на чем держалась экономика и тогда и сейчас – конечно, на привлечении рабочих рук. Из рассказа М.Ф. Поповой: «Родственница, которая работала у Аргымая, говорила, что он был хорошим человеком, помогал нуждающимся, даже оказывал помощь в приготовлении к свадьбе».
Падение самодержавия послужило толчком к национально-освободительному движению. Февральская революция 1917 года дала еще одну надежду на самоопределение, которое не было удовлетворено в годы первой революции (1905).
На съезде представителей инородческих волостей Горного Алтая 1917 года в Бийске по вопросу о самоуправлении было установлено: «На переходное время до признания самостоятельной земской единицы временно организовать собственный исполнительный орган, назвав его Алтайской Горной Думой». Еще на Томском Народном Собрании от 7 мая 1917 года было определено «предоставить инородцам Алтая (…) полную возможность самоопределения и создавать свое самоуправление». На содержание созданных органов власти нужны были средства. Огромную финансовую поддержку Горной Думе оказывали Аргымай Кульджин с братом Манжи. Для начала один внес 50 тысяч рублей, другой – 60 тысяч, Тобоков – 10 тысяч. В последующем для оплаты заработной платы служащим Горной Думы за один месяц Аргымай выложил безвозмездно две тысячи рублей. Оказывая финансовую поддержку, конечно, он имел влияние и на решение политических вопросов.
Выделиться Горному Алтаю в самостоятельный округ из Бийского уезда не дали депутаты Бийского уездного Совета. Мол, «если отделятся, то пойдут войной». В ответ на все это Гуркин, Борисов, Кульджин и Михайлов в знак протеста сложили полномочия и удалились с собрания. Решили добиться создания Горно-Алтайского уезда явкой делегатов от сельских инородческих и крестьянских представителей. Так, на Учредительный Горно-Алтайский краевой съезд, который состоялся в марте 1918-го, прибыло 133 делегата. На повестке было девять вопросов. На последнем заседании было принято «Положение о комиссии по делам республики Ойрот. «В составе трех лиц учреждается специальная комиссия: каган (особо уполномоченный) – В.И. Анучин и два уполномоченных – Аргымай Кульджин и В.К. Тюкин».
Гражданская война в Горном Алтае началась в обстановке национальной розни, что наложило отпечаток на характер боевых действий. «Среди баев, принимавших участие в Гражданской войне, наиболее чистое лицо сумел сохранить Аргымай, хотя, несомненно, он играл роль незаурядную». («Ойротия», Л.П. Мамет).
Для закрепления политической власти в годы Гражданской войны коммунисты создали новый орган – Ревком (с 27.08.1919 до 1925-го). Одним из первых мероприятий органа была национализация имущества. Народным достоянием стало и имущество Аргымая Кульджина. Имевшиеся до революции во многих селениях дома были национализированы. «Теперь он живет в юрте, но он жил в юрте и до революции, хотя строит дома» (Л.П. Мамет. 1930).
Построенные братьями более ста двадцати лет назад дома, хозяйственные постройки до сих пор используются жителями Ело и Теньги.
В декабре 1919 года Кульджины ушли в Монголию, Аргымай вернулся в 1921-м.
В области начались выборы в Советы. В 1923-м Аргымая и Манжи начали преследовать со стороны партийно-советского аппарата как «зажиточного и политического непригодного элемента». Что могла партийно-советская номенклатура при той политической системе делать и говорить о Кульджине, мы сегодня знаем.
Подготовила В.Т. Таурдинова
Послесловие: Увековечить память о выдающемся человеке можно по-разному. Об А. Кульджине много написано, собраны редкие фото и документы… Однако то, что построенные им дома, дворы стоят до сих пор – символично С учетом роста туристического потока при желании можно сохранить эти усадьбы, открыть там музеи. К сожалению, пока это только мечты…
