Я.В. Фролов относится к редким счастливчикам, кому за время срочной службы довелось служить
на Амурской флотилии, Тихоокеанском, Черноморском и Балтийском флотах. И сегодня он с удовольствием вспоминает флотские будни, с юмором рассказывает о своих матросских приключениях.
ШРМ и Улалушка
Ярослав Викторович родился в Ойрот-Туре (ныне Горно-Алтайск) 7 апреля 1931 года. В 1945-м, не окончив школу №13, вынужден был устроиться разнорабочим в Гортоп – бригада парней вылавливала сплавляемый по Улалушке лес и вытаскивала его на берег для распиловки. Попутно Ярослав учился в школе рабочей молодежи, окончил девять классов. В армию его призвали 17 апреля 1951-го. Из Барнаула эшелон отправился в Советскую Гавань. Навстречу двигались поезда с уволенными в запас воинами 1927 года рождения, и, пока добирались до места, большинство призывников «поделились» гражданской одеждой с дембелями. Фролову в обмен досталась старая шинель большого размера. В порт Ванино прибыли 9 мая, до Совгавани добирались пешим строем, и тут шинель оказалась очень кстати – с моря дул пронизывающий ветер.
Флотский полуэкипаж Северной Тихоокеанской флотилии располагался на острове Муравьева. Для помывки в бане призывникам выделили по тазику горячей воды. Кто-то выплеснул на голову сразу всю порцию, кому-то удалось вымыться. После всем выдали матросскую форму по размеру.
Сразу после принятия присяги Фролова назначили стрелком-боцманом в экипаж торпедного катера – поспешность была вызвана некомплектом личного состава после увольнения в запас старослужащих моряков. Спустя 70 лет Ярослав Викторович с гордостью вспоминает, что командир бригады торпедных катеров Сабуров и начальник штаба Валеев имели звание Героя Советского Союза. Торпедные катера были получены из США по ленд-лизу, имели деревянные корпуса, были вооружены двумя торпедными аппаратами и автоматическими пушками «эрликон».
«Дивизион плохой погоды»
В Совгавани базировался дивизион сторожевых кораблей: «Бурун», «Вьюга», «Гром», «Зарница», «Молния» и гвардейский «Метель». В шутку его называли «дивизион плохой погоды». Новоиспеченному моряку довелось совершить лишь один поход на торпедном катере до острова Сахалин. Отряд сопровождал СКР «Зарница». Ярослав Викторович рассказал, как при переходе сигнальщики заметили в Татарском проливе кита. Позже у командования изменились планы комплектования экипажей кораблей, Фролова отправили в учебный отряд на берег Амура, в Хабаровск, – включили в группу дальномерщиков. Они обслуживали дальномеры (оптические устройства) корабля, во время стрельбы с их помощью определяли расстояние до цели. В учебном отряде были старые дальномеры с базой (расстоянием между линзами) 1,5 метра, практику же курсант Фролов проходил на мониторе типа «Хасан», на командно-дальномерном посту (КДП) нового типа с двумя 4-метровыми дальномерами.
После группы дальномерщиков и комендоров (корабельных артиллеристов) направили в Севастополь. Город лежал в руинах, знаменитая Графская пристань была разрушена. Только в 1952-м в обезлюдевший после немецко-фашистской оккупации Крым из центральных областей России стали прибывать эшелоны с переселенцами (когда Ярослав Викторович приехал в Севастополь в 1960-х, город было не узнать – его восстановили).
На Черноморский флот команду вез главный старшина Субко, возвращавшийся на Украину после службы. На крейсере «Фрунзе» Фролов научился работать с 8-метровыми дальномерами. Крейсер находился на реке Буг в городе корабелов Николаеве.
Ах, Одесса!
Ярослав с детства мечтал побывать в Одессе, увидеть Потемкинскую лестницу. Вместе с сослуживцами на трофейном пассажирском лайнере «Россия» он посетил знаменитый южный город, который тоже был разрушен. Несмотря на необходимость восстанавливать страну, Советскому Союзу в первую очередь приходилось заботиться о безопасности – разработанный после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки план «Тоталити» предполагал бомбежку 20 советских городов ядерными зарядами, а в 1949-м был создан военный блок НАТО.
Советский военно-морской флот пополнялся новыми кораблями, и Ярослава направили на эскадренный миноносец проекта 30-бис «Беззаветный», вступивший в строй 11 ноября 1951 года. Водоизмещение – 3000 тонн, скорость – 36,5 узла (67,6 км/ч), экипаж – 286 человек, на вооружении – 2х2 130 мм пушки, 1х2 85 мм и 7х1 37 мм зенитных орудия, 2х5 533 торпедных аппарата. В 1959-м «Беззаветный» в числе эскадры из нескольких кораблей был передан Индонезийскому флоту.
Боевой пост матроса Фролова располагался в КДП с двумя 4-метровыми дальномерами, что возвышались над ходовым мостиком. Корабли не стояли у причала – боевая учеба включала артиллерийские и торпедные стрельбы. Однажды эсминец попал в шторм – его раскачивало по всем направлениям: бортовая, килевая, вертикальная качка. Ветеран вспоминает, что его, находившегося на высоте (на своем посту), «укачало на целую неделю».
У нынешних моряков некоторые особенности корабельного быта того времени могут вызвать удивление. На «Беззаветном» каждый член экипажа имел свою койку, а на кораблях первых послевоенных проектов матросы спали в подвесных гамаках. Ярослав Викторович вспоминает, как заходил к товарищу на эсминец проекта 30-К предыдущей модификации: кубрик был пуст, а в углу лежали скатанные гамаки. Стационарные койки стали монтировать при модернизации.
Краснознаменный
Балтийский
В 1953-м Ярослав Фролов оказался на Краснознаменном Балтийском флоте. Дальномерщика включили в состав экипажа новейшего крейсера «Адмирал Лазарев» проекта 68-бис (водоизмещение 16640 тонн, скорость 32,7 узла (60,6 км/ч), экипаж – 1270 человек). На вооружении – 4х3 152 мм орудия главного калибра, 6х2 100 мм и 16х2 37 мм зенитных орудия, 2х5 533 торпедных аппарата. Запасы топлива, воды и провизии обеспечивали расчетную автономность 30 суток и дальность плавания экономическим ходом до 9000 миль.
Экипаж вместе с представителями завода готовил корабль к сдаче флоту. Бывших «черноморцев» поселили почти в центре Ленинграда. В свободное время они гуляли в Александровском саду, близ Адмиралтейства и памятника Петру Великому, ходили на экскурсии в Эрмитаж. Испытания проходили под красным Государственным флагом СССР. Моряки ждали передачи корабля флоту, подъема бело-голубого краснозвездного флага и вымпела – «длинного рубля», что поднимался при вступлении корабля в кампанию (с этого времени экипаж получал морское денежное довольствие). В Кронштадте крейсер около месяца ждал, когда задует сильный ветер, чтобы пройти штормовые испытания. В строй корабль был введен 30 декабря 1953 года. Местом его базирования стал Таллин.
Ярослава Фролова определили на кормовой КДП, он брал цель на сопровождение своим визиром центральной наводки и наводил на нее 8-метровые стереодальномеры ДМ-8. В КДП имелись два дальномера: для измерения дистанции до цели и до всплесков своих снарядов. Целями на учениях были радиоуправляемые мишени, оборудованные из устаревших торпедных катеров типа Г-5. Для учебных стрельб использовали снаряды с уменьшенным зарядом взрывчатки.
В те времена у советских моряков были популярны шлюпочные гонки и походы. В архиве ветерана есть несколько фотографий со шлюпками на веслах и под парусами. С особым удовольствием Ярослав Викторович вспоминает, как довелось пройти под парусами на знаменитой немагнитной шхуне «Заря» (советском научно-исследовательском судне для изучения магнитного поля Земли). Оказывается, для лучших моряков-балтийцев было такое поощрение – поход на настоящем парусном судне!
Путь домой
Весной 1954-го Фролов присутствовал на торжественном спуске на воду крейсера «Щербаков» – в мероприятии участвовал весь коллектив завода имени Андре Марти (ныне Адмиралтейские верфи) и флотская боцманская команда. Бутылку шампанского привязывали к борту корабля и тонким шкертом – к конструкции стапеля. При начале движения корабля по стапелю шкерт рвался, бутылка разбивалась о борт. Согласно поверью, чем ближе к носу разобьется шампанское, тем более ходким будет корабль.
В январе 1956-го на «Щербаков», стоявший в Кронштадте, перевели личный состав увольняемого в запас весеннего призыва. По окончании навигации и до установления прочного ледового покрова связь между Кронштадтом и Ленинградом прекращалась. В том году едва вставший лёд разломало балтийским штормом. Колонну автомобилей ГАЗ-51 командование флота отправило за моряками почти через месяц. Опасаясь провалов под лед, в кузовах перевозили по шесть человек. Лишь в феврале 1956-го наш моряк, просоленный волнами Тихого океана, Черного моря и Балтики, прибыл домой.
Ярослав Викторович вернулся в Гортоп – как и прежде, участвовал в заготовке леса. Затем устроился помощником мастера на гардинно-тюлевую, после – на ткацкую фабрику. Привычный к тонкой и точной работе, ответственный за результаты своего труда, дальномерщик-визирщик обслуживал и настраивал станки и оборудование, позже был слесарем-инструментальщиком на Майминском мотороремонтном заводе, перед выходом на пенсию – на заводе «Электросигнал». За доблестный труд Ярослава Викторовича неоднократно поощряло руководство предприятий, профильных министерств и ведомств, он имеет почетное звание «Ветеран труда».
Окруженный любовью и заботой супруги, детей, внуков и правнуков, старый моряк, несмотря на преклонный возраст, прекрасно себя чувствует и полон оптимизма. Региональная общественная организация «Ветераны ВМФ Республики Алтай» с искренним уважением поздравляет Ярослава Викторовича с Днем защитника Отечества и желает здоровья и благополучия моряку, его родным и близким.
А.М. Глебов,
ответственный секретарь РОО «Ветераны ВМФ
Республики Алтай»
