Центром села Карлушка является небольшой бревенчатый дом. Там расположены правление Майминского отделения ОПХ «Чуйское», магазин, клуб, кинобудка, где проживает доярка Надежда Барбачакова с пятнадцатилетней дочерью. Само село практически срослось с Маймой, большинство жителей работают в райцентре или Горно-Алтайске. Единственным предприятием в Карлушке является ферма Майминского отделения ОПХ «Чуйское», на которой работают 13 человек и содержится 198 голов скота. Попасть на ферму оказалось не так просто.
В единственной комнатушке правления Майминского отделения стояли обшарпанный шкаф, стол, два стула. Заведующий фермой Андрей Владимирович Захаров оказался еще довольно молодым человеком. Узнав, что мы хотели бы посетить ферму, он впал в глубокую задумчивость, потом встревожился и стал звонить в центральную контору ОПХ «Чуйское». После короткого телефонного разговора Андрей Владимирович протянул трубку и сказал:
– Это вас.
Собеседником оказался заместитель директора Владимир Александрович Берсенев. Удивившись, что мы приехали без предупреждения, он тем не менее дал добро на посещение фермы, после чего разговор с ним продолжил Захаров.
Заведующий фермой долго растолковывал Берсеневу, что уже один раз пообщался с журналистами, но потом получил нагоняй от директора и теперь не
хочет брать ответственность на себя.
Закончив разговор, Андрей Владимирович засмотрелся на окно. Когда пауза затянулась уже до неприличия, я спросил у него:
– Пойдем на ферму?
– А чего туда ходить, – сказал Андрей Владимирович, – ничего интересного там нет, тем более что все доярки по домам разошлись, там только один скотник остался.
Прием, оказанный нам в правлении, удивил и ошарашил. Было ощущение, что мы приехали на секретный военный объект. Обычно нас встречали по-другому и старались рассказать как можно больше о своих проблемах или достижениях. Здесь же управляющий явно тяготился нашим присутствием.
– Но все-таки давайте пройдем на ферму, – вновь предложил управляющему.
– Ну не могу я, болею, – после долгой паузы сказал Андрей Владимирович. – Вот сейчас главный зоотехник подъедет, с ней и идите.
Ничего не поделаешь, пришлось ждать приезда главного зоотехника. Ждали, ждали и решили сами поехать в центральную контору, которая располагалась в Майме. Там выяснилось, что главный зоотехник Нина Викторовна Козлова на самом деле собиралась по пути заехать в Карлушку, но не оказалось машины. Уже в сопровождении Н.В. Козловой вернулись назад.
Первое, что увидели на ферме, – это замороженный рулон сена, который настойчиво грызла какая-то буренка.
Еще летом ОПХ «Чуйское» закупило итальянское оборудование для закатывания свежего сена в полиэтиленовые рулоны. В вакуумной упаковке сено сохраняет все свои вкусовые и питательные качества, а самое главное – надои резко повышаются. К сожалению, как говорил один наш политик, хотели как лучше, а получилось как всегда. Прошлое лето было дождливым, сено упаковывали сырым, непросушенным и хранили рулоны просто под открытым небом. В итоге оно замерзло. Теперь работники фермы выкатывают рулоны под холодное мартовское солнце, чтобы сено немного оттаяло, потом его рубят на куски и дают коровам.
– Вот так на ошибках учимся, – вздохнула Нина Викторовна. – Мы ведь не предполагали даже, что оно замерзнет. Теперь уже ученые, будем рулоны закладывать в силосные ямы, утеплять, чтобы хорошо сохранились.
Только на ферме стало понятно нежелание управляющего показывать свое хозяйство. Подробно описывать без единого стекла, с вывороченным полом и полуобвалившейся крышей помещение нет никакой охоты. Говорят, что раньше, в доперестроечные времена, на ферме доярки щеголяли в тапочках. Теперь же в сапогах опасно ходить.
Именно на этой ферме мы встретили необычного работника. Евгений Иванович Назаров, 26-летний парень, – лучший дояр ОПХ «Чуйское» по итогам прошлого года.
– Женя, как же так получилось, что ты стал дояром? – спросили у него.
– С детства мама на ферму с собой брала, постепенно и научился, – с большой неохотой и сильно стесняясь отвечал Евгений.
– Не хочешь сменить профессию?
– С фермы давно ушел бы, потому что не платят ничего, – и, отвернувшись в сторону, тихо, с горечью произнес: – Только коров жалко.
Ситуация на ферме сегодня очень сложная. Доярки, чей заработок составляет в среднем 700-800 рублей, не получали зарплату с декабря.
– Как нам дальше жить? – спрашивала неизвестно у кого мать троих детей Галина Бичакова. – Я и мой муж работаем на ферме, денег вообще никаких не получаем, у нас двое детей школьного возраста, один еще маленький. Вот сегодня только первый раз в магазине под запись дали хлеба. По указанию руководства нас отоваривают в день только на девять рублей. Выходит ровно четыре булки хлеба (двоим работающим) – и больше ничего.
Живущая в кинобудке Надежда Барбачакова отказалась показать нам свое жилище.
– Там окна нет, темно, нечего смотреть, неудобно мне, – сказала она, держа под мышкой полученные под запись в магазине две буханки хлеба. – Но я не жалуюсь, скоро управляющий перейдет в другой дом, а его квартиру мне обещали, так что все нормально. Конечно, на 800 рублей нам с дочерью не прожить. Bот хлеб взяла под запись, потом лапши возьму. Правда, не знаю, сколько на девять рублей взвесят. Расценки у нас интересные: за центнер надоенного молока нам начисляют 10 рублей, а литр нам же продают тоже за десять рублей. Обещали пересмотреть расценки, но когда это произойдет – неизвестно.
– Чем можно объяснить тяжелое положение ваших работников? – спросил у директора ОПХ «Чуйское» Виктора Михайловича Лашутина.
– Все очень просто и вместе с тем очень сложно и непонятно. Зарплата доярок зависит от того, сколько они надоят. Правда, требует отдельного разговора вопрос о ценах, по которым мы сдаем свою продукцию. Если за литр сданного молока мы получаем четыре рубля, а литр того же дизтоплива стоит семь рублей пятьдесят копеек, то о чем можно говорить?
По словам директора хозяйства, задержка зарплаты произошла по той причине, что министерство сельского хозяйства не перечислило 780 тысяч рублей, налоговая инспекция – 500 тысяч, фонд социального страхования – 230 тысяч. Дотацию от Правительства республики они получили только один раз в размере 200 тысяч.
– Почти миллион от минсельхоза был заложен в наших расходах, я находился в полной уверенности, что эти деньги придут, – рассказывал Виктор Михайлович. – Но недавно нам сообщили, что перечисление перенесено на следующий квартал. На сегодняшний день по этим причинам у нас полностью сорвана подготовка к весенне-полевым работам.
В опытно-производственном хозяйстве «Чуйское» сложилось странное положение. Директор Лашутин, чтобы не дать развалиться хозяйству, вынужден работать по законам рынка. Но так как это государственное предприятие – взаимодействовать приходится с госструктурами, которые работают иногда в старом советском стиле, то есть не признавая законов рынка. В итоге хозяйство попадает в тяжелое положение.
– Виктор Михайлович, а почему своим работникам молоко по рыночным ценам продаете?
– Между собой мы твердо определились: никаких скидок. Если молоко, мясо будем продавать своим работникам за бесценок, то не выживем. Считаю, что это путь к самоуничтожению. Не надо забывать, что в хозяйстве работают двести человек и сохранить его, не оставить людей без работы – наша задача. А задолженность по зарплате мы ликвидируем. Зимой всегда тяжело приходится, летом станет полегче, а осенью уже сдадим продукцию – и будут средства. Конечно, сейчас людям нелегко, но ведь еще совсем недавно они почти пять лет вообще никаких денег не видели.
провести
Мы можем провести сокращение жесткое сокращение некоторых нерентабельных
подразделений, оставив только торговлю, АЗС, пилораму, пекарню и прочее. B этом случае и без всякой помощи проживем, но будет ли лучше республике, если мы перестанем вести работу по племенному хозяйству, производить качественное и дешевое молоко и мясо? Так вот, чтобы такого не случилось, хотелось бы видеть правительственные структуры выполняющими свою работу ответственно и честно. Без этого никакой конструктивной работы не получится. И они наравне с нами несут ответственность за все происходящее в сельском хозяйстве.
С приходом нового правительства положение в сельском хозяйстве начало меняться к лучшему, но, как видно на примере одного ОПХ «Чуйское», недостатков еще много. Директор Лашутин подчеркнул, что медлительность, отсутствие гибкости, излишняя бюрократизация государственных структур не идут на пользу сельскому хозяйству республики.
Узнав, что приехали из газеты, к зданию правления в Карлушке подходили люди.
– А нам за пенсионеров и ветеранов труда обидно, – сказали Тамара Васильевна Мышегребова и Валентина Дмитриевна Латышкова. – Ни в день пожилого человека, ни 8 Марта никто нас не поздравил, будто нет нас уже. Хоть бы открыточку… Ирина Дементьевна Санарова отработала в совхозе всю жизнь, сейчас ей 79 лет, так никто на празднике слова доброго не сказал. А она заслуженный и уважаемый человек. Только перед выборами мы оказываемся нужными. Приезжают, обещают золотые горы, а потом исчезают. Живем практически в Майме и в городе, а такое ощущение, что находимся где-то далеко, в глухой тайге.
– Хорошо, что приехали, а то я уже собиралась вам письмо писать, – сказала директор клуба Александра Анатольевна Нагнибеда. – Попросила на проведение 8 Марта немного денег в районном отделе культуры, но там отказали. И пришлось проводить праздничные мероприятия на голом энтузиазме. Разве что перед 23 февраля один раз дали 400 рублей. В наш клуб надо много чего, вернее, все надо, потому что ничего нет. Пойдемте, посмотрите сами.
Сельский клуб представлял из себя всего одну комнату с вытянувшими вдоль стен скамейками и одним столом. Еще в углу стояла кадка с каким-то растением и на полке пылился старенький разбитый магнитофон.
– Это чудо техники давно не играет, только радио можно слушать, – сказал директор клуба. – У нас в селе много молодежи, но пойти, кроме клуба, некуда. А здесь – сами видите… Приношу по выходным из дома, на дискотеки, свой магнитофон, а также шахматы и шашки. Ведь зимой детям абсолютно нечего делать и приходится как-то их занимать. И помощи от районной администрации, к сожалению, никакой. В здании надо давно уже произвести ремонт, но глава сельской администрации Пульман говорит, что не может его сделать, так как фактическим хозяином является ОПХ «Чуйское», а им не до ремонта…
…Социальный портрет села явно не получался. Не было, портрета этого, безликой оказалась Карлушка. Будто это просто дальняя, забытая окраина Маймы. А заброшенные окраины не имеют своей индивидуальности.
Сергей АДЛЫКОВ
Фото Владимира Сухова
(«Звезда Алтая», 20 марта 2003 год)
